Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
22.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[Архив]
Поверх барьеровОкно во дворчасть перваяАвтор программы Ольга Писпанен Такое впечатление, что о Петербурге сказано все. Он изучен досконально. Три столетия Петрополя запротоколированы, описаны, зарисованы, сняты на кино и фотопленку, воспеты в песнях. Его фасады и набережные, наскоро подрумяненные накануне юбилея, теперь блекнут под осенним дождем и мокрым снегом. Метафизика Петербурга, его призрачность и фантастичность завораживает экскурсантов, проезжающих по модным достоевским и пушкинским маршрутам. Но туристов, жаждущих познать этот город, поведут в Эрмитаж, в Русский музей, в Мариинский театр, но никогда во двор, в типичный питерский двор. Конечно же, проходной, иногда каменный мешок, иногда колодец, порой с остатками былой роскоши в виде полуразрушенного фонтана или статуи с отбитыми руками и носом. Урбанистическая романтика питерских подворотен, проходных дворов и населяющих это пространство людей влечет, приглашает в путешествие по скрытому, сокровенному, интимному Петербургу. Сегодня мы отправимся по набережной реки Мойка от Исаакиевской площади в сторону Новой Голландии. Дом номер 84. Целый квартал проходных дворов, ограниченных набережной Мойки, переулками Фонарным, Прачечным и Пироговым. Мойка 84, арка во двор. По правую руку - бывшая усадьба генерала Ланского, взявшего в жены вдову с четырьмя детьми, осиротевшими после роковой дуэли на Черной речке. Петр Петрович - второй муж Натальи Николаевны, вдовы Александра Сергеевича Пушкина. После свадьбы в июле 1944 года семейство Ланских жило здесь, на Мойке. На 52-м году жизни Наталья Николаевна скончалась, а в мае 1877 ушел и старый генерал Ланской. В этом году Настеньке Вяльцевой было еще шесть. А всего через несколько лет ее уже называли королевой цыганского жанра, русской Золушкой, превратившейся из простой горничной в одну из самых богатых, красивых и известных женщин России. Владелица доходных домов на Карповке, сама, с мужем красавцем, конногвардейским офицером Василием Бискупским, жила на Мойке. По вечерам, после концертов, которые проходили с неизменным аншлагом, здесь ее поджидали толпы поклонников с цветами. Отсюда, с Мойки, в 1913 году, потрясенная скоропостижной смертью 42-летней певицы, 150-тысячная толпа почитателей провожала Анастасию Вяльцеву в последний путь до Никольского кладбища Александро-Невской лавры. Анастасия Вяльцева: Не отводи, я шучу, я любить не хочу, Ольга Писпанен: Многие из песен и романсов, написанных для Анастасии Вяльцевой и посвященных ей, после ее кончины редко исполнялись и были обречены на забвение, потому как записей практически не сохранилось. Вернула их к жизни петербургская певица Римма Волкова. Сейчас на фасаде дома установлена мемориальная доска, а петербуржцы называют дом "вяльцевским". Квартиру несравненной Анастасии постигла обычная питерская судьба. После революции превратилась в коммуналку, каковой пребывает и по сей день. Через двор, в арку, еще один двор - и выходишь на Прачечный переулок. Здесь, на углу, в доме номер 17, на втором этаже, снимали квартиру Мандельштамы, перебравшиеся из Павловска в Петербург. Юный Осип Мандельштам открывал для себя Коломну - старинный район ремесленников и разночинцев, с узкими каналами, торговыми рядами, лавочками, соборами, мостами. Осип Мандельштам вырос и долгие годы жил в Петербурге. Но стихов, посвященных этому городу у него не так много. В более поздних Петербург превращается в Петрополь. Но город остается тем же, трепетно любимым, куда он стремился всю жизнь. Читает Михаил Казаков: В Петрополе прозрачном мы умрем, Ольга Писпанен: Стихотворение Осипа Мандельштама читал Михаил Казаков. В бельэтаже флигеля усадьбы Ланского - окна, сразу привлекающие внимание красным отсветом. Привстанешь на носочки - можно увидеть много картин на стенах. Окна квартиры художницы Надежды Аничковой. Надежда Аничкова: Часто спрашивают: "Окна вашей квартиры выходят во двор?". Я отвечаю: "Да, во двор. Во двор старого квартала" А в старом квартале скоро будут чистые мощеные озелененные дворы, будет ливневая канализация у каждой парадной. Там же будут стоять фонари, кровля крыльца стоящего на столбах, а не на трубах, как сейчас строят, будет украшена козырьком. Это моя большая мечта. А деревянные резные или кованые чугунные ворота украсят и защитят интимное наше дворовое пространство. А куда подевались фонтаны из петербургских дворов? Меня это очень волнует. У меня перед глазами стоит варварское уничтожение последнего в Петербурге дворового фонтана-слона. Это Артиллерийская дом 2. Во дворе там были доски, мы сидели на бревнах и плакали с двумя художниками и, даже, немножко выпили в память вот этого уходящего слона, который просто стал для нас символом петербургских дворов. Ужасно жаль. Ольга Писпанен: Дворянский род Аничковых происходил от царевича Берки, приехавшего в 1301 году из Золотой Орды в Москву к великому князю Ивану Калите и крещеного именем Аники. Дед Надежды Сергей Викторович, академик, фармаколог, ученик Павлова, создатель ряда лекарственных препаратов. Среди них дибазол и цитрамон. В 37-м его забрали прямо из главного здания Военно-Медицинской академии. Большой дом, Кресты, Ташлагерь номер 1. В 45-м академик вернулся в Ленинград, в 51-м получил Государственную премию, в 76-м - ленинскую. Внучка Надежда - художник. Основная тема ее картин, конечно же, Петербург, его дворы и подворотни. Главная цель жизни Надежд - возрождение старого квартала. Надежда Аничкова: Весной я встречалась с моим знакомым продюсером Фредериком Подетти. А он, узнав, что я скоро переезжаю с Гражданки на Мойку, поближе к Исаакию и Юсуповскому, тут же заявил, что для проекта лучше места не найти. Так и решилась топография проекта "Старый квартал". И я уверена, что владелец каждой квартиры в старом квартале, спускаясь по отреставрированной петербургской лестнице, окажется на крыльце под романтическим козырьком, ощущает себя, по меньшей мере, жителем или владельцем какой-либо петербургской усадьбы или нарядного флигеля, когда-то принадлежащего известному историческому лицу. А 31 июля 2003 года, в мой день рождения, я устроила вместе со своими друзьями старопетербуржцами в нашем дворе праздничную вечеринку-инсталляцию, посвященную романтическим старым петербургским дворам и домам. И все они памятники архитектуры и все они нуждаются в реставрации и охране от варварского и безалаберного использования. Вся эта инсталляция проходила в будущем, я надеюсь, Вяльцевском дворике. Гости прибывали постоянно. Виктор Иванов выступил с импровизацией. Каждого гостя он славил и объяснял, что такое история Петербурга, Петра. В общем, это была былина о старом квартале. Играл скрипач-румын в шляпе, звучала гитара. Все немножко пили вина. Волшебная ночь, цветы, какое-то было единение со всей природой и атмосферой старого квартала. И казалось, что так и должно быть. Ольга Писпанен: В квартиру к Аничковым можно попасть, поднявшись на половину лестничного пролета и постучав в деревянную дверь. Первым на стук бежит Фирс, абсолютно черный котенок, взятый из приюта. Кстати, он назван так в честь далекого предка - Фирса Аничкова. Входя в квартиру, видишь большой круглый стол напротив окна во двор. Дальше - комната, картины, антикварные столики и комодики. Для одного из них на днях раздобыли стекла. Чудом спасли от уничтожения. Соседи выносили похожий комод на помойку. Сейчас в квартире заканчивают ремонт, и хозяйка надеется, что больше сюрпризов, накопленных за столетия проживавших здесь ранее людей, не будет. А их, как рассказывает Надежда Аничкова, было немало. Надежда Аничкова: Когда стали перед сдиранием старых слоистых обоев разбирать комнату Коли, моего внука, под стопкой пыльных книг, оставленных последней владелицей моей квартиры, мы нашли три партийных билета предыдущих съемщиков коммуналки. Это было ужасно. Я хочу сказать, что и так было достаточно сложно переехать в такую квартиру, где была настоящая помойка, трущоба, не было горячей воды, разбитая раковина, вода из нее текла прямо в деревянные перекрытия, газовая труба, из которой тек газ. Кошка и собака хозяйки, которую звали Зинаида Александровна Быкова, она заслуженная учительница по истории, просто гадили на полы. А партийные билеты, хотя они и не ее были, еще больше установили, как будто надо преодолеть какие-то преграды. Вообще-то я очень люблю собирать старые документы, фотографии, у меня очень большой архив. Но тут первое движение было выкинуть. И больше того, мы даже свечки принесли из церкви и зажигали их и сопровождали это еще какими-то действиями. Но сейчас я уже знаю, что в квартире до Быковой, которая жила вместе со своим покойным мужем, тоже заслуженным учителем (мне даже показалось, что, может быть, эта гнилая газовая труба ускорила их уход), до них жили вот эти коммунисты. Сверипкова Анастасия Николаевна 15-го года рождения, Кобзев Григорий Владимирович 50-го года рождения и Лакисова Татьяна Викторовна 55-го года рождения. Но, что самое странное, они оставили свои партийные билеты, но захватили с собой все латунные ручки, причем, выковыряв их просто варварски. Причем, почему-то они просто сняли все электрические розетки, выключатели. А Быковы так и не успели заняться своим благоустройством, и так в этом и жили, с ободранными обоями, без розеток, без ручек. Ольга Писпанен: В квартире над Аничковыми живет Павел Кузнецов, историк, философ, автор многочисленных работ по истории отечественной философии и литературе. Соредактор петербургского философского журнала "Ступени". Пока мы пили чай у Аничковых, во двор привели экскурсию. Экскурсовод: Для петербургских дворов середины 19 века был характерен в центре фонтанчик. К сожалению, в городе мы потеряли за 80-90-е годы примерно 1200 фонтанов. Сумели восстановить только порядка 50-ти. Ольга Писпанен: Это выездная лекция для слушателей реставрационного лицея. Ее считает один из последних реставраторов Санкт-Петербурга Михаил Эммануилович Крогиус. Михаил Крогиус: Вопрос сохранения реставрационной школы в городе сейчас стоит очень остро. Могу вам сказать, что когда я начинал работать в реставрации, то есть, 15 лет тому назад, у нас не было сложности провести позолотные работы. Позолотчиков хватало с избытком. За 15 лет положение изменилось в корне. Сегодня позолотчики расписаны до 2010 года. Ольга Писпанен: С какими основными проблемами сталкиваются реставраторы? Михаил Крогиус: К сожалению, вопрос потери школы - это одна из важнейших проблем в реставрации. Ольга Писпанен: В центре двора Аничковых круглый скверик со старыми лиственницами, окружающими нечто, что при ближайшем рассмотрении оказывается сломанными качелями в форме стрекозы без крыльев. Надежда Аничкова: Впервые очутившись в своем дворе, я сразу представила, что это большая круглая сцена. Здесь, несмотря на уже упомянутые следы советского декора, как будто постоянно играет какой-то спектакль. Хочется прикрыть помойку натянутым экраном и пустить фильм о нашем квартале. В центре поляны восстановить фонтан, устроив перед этим театрализованный демонтаж стрекозы. Я люблю Петербург. Для меня это город, который, обращаясь к прошлому, живет будущим. Настоящего просто не существует. Переехала я в старый дом на набережной Мойки 84 в дни празднования 300-летия Санкт Петербурга. И это был мой праздник. Я особенно остро ощутила эти 300 лет Петербурга. Переехав в это время, я не смогла взять из почтового ящика своей прежней квартиры приглашение на всякие праздники, и была как зритель. Зритель в большом театральном зале. И ходила смотреть на все эти военизированные охраны, шатры возле Исаакиевского собора. И тогда я почувствовала, что я здесь живу 100 лет. Ольга Писпанен: Слева двор ограничивает стена, брандмауер. Какой же Петербург без них, без них, безглазых. Эта невысокая, красно-кирпичная, с торчащей в небо трубой, знаменитая Фонарная баня. Мало кто помнит о ее существовании. А ведь работает и по сей день. Говорят, там любил мыться великий князь Константин Константинович Романов, поэт, президент Российской Академии Наук. До бани это был лютеранский монастырь. А через Мойку, напротив, стоит Дворец культуры связи - бывшая лютеранская церковь. Женский день в специализированной мужской бане номер 7 только раз в неделю. В другие дни во дворе можно встретить мужиков, завернутых в простыни, потягивающих пивко. Туда же сегодня отправится и музыкант Виктор Иванов. Он частенько заглядывает в этот двор. Местные жители уже не удивляются, услышав балалайку. А в фасадной части двора живет прима-балерина Мариинского театра Юлия Махалина. Ярчайшая звезда того поколения русского балета, которым сегодня уже за 30. В 1985 году Юля окончила ленинградское Хореографическое училище и была сразу принята в Мариинский театр, где в первом же сезоне танцевала Одилию в "Лебедином озере". Потом уже были практически все масштабные роли классического и современного репертуара - Раймонда, Жизель, Кармен. После трудного периода в Мариинском театре, когда ее будто перестали замечать, и нервного срыва, сейчас Юлия Махалина ездит на частные гастроли и работает с новыми хореографами. Но всегда возвращается к себе домой, на Мойку. Здесь же живут и эти ребята, вышедшие во двор попить пива. - Вы давно живете в этом дворе? - Сколько себя помню. - А сколько себя помните? - 17 лет. - А ваши родители тоже здесь жили? - В такие подробности я не вдавался. Разные люди живут в питерских дворах. Кто-то каждый день проходит мимо Исаакия и Спаса-на-Крови, не замечая величия и красоты, а кто-то благодарит каждый день, прожитый в этом городе, и старается сделать эти дни еще прекраснее. Надежда Аничкова: Мы давно привыкли к тому, что Санкт-Петербург называют город-музей. Старый Петербург - это музей под открытом небом. И памятник он не только мощной воле Петра Первого, но он еще памятник колоссальному коллективному творческому усилию. Поэтому жаль, что сегодня лишь фасад домов и небольшая часть парадного Петербурга имеет нарядный, благоустроенный вид. А во двор, как правило, трудно зайти. И как-то не особенно хочется. И поэтому для меня и для нас всех очень важно, чтобы каждый наш двор с исторической памятью, окруженный этими окошками, где живут люди и все они становятся близкие, и мы все знакомимся. И это новая жизнь, но она вся связана с какой-то душой Петербурга. Живут у нас и пьяницы, конечно, есть и вредные. Собираются на стрекозе, но сейчас уже меньше. Ольга Писпанен: А там, вдали, еще один двор. Тоже проходной. Еще стены, еще окна, то темные, то святящиеся. За каждым из них своя история. И я постараюсь заглянуть, узнать и рассказать. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
