Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
22.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Говорит и представляет Радио СвободаФеномен всемирной музыки: Ману ЧаоВедущий Сергей Юрьенен
Сергей Юрьенен: Один из абсолютных его хитов - "Desaparecido" - "Пропавший без вести": Я - без вести пропавший
...Я потерялся в двадцатом веке
"Из того, что есть в наличии, это самое близкое к музыке 21 века" - писала "Лос-Анжелес Таймс" о его альбоме 98 года "Кландестино". Два года он готовил новый альбом "Следующая станция Надежда" - сейчас лихорадочно раскупаемый в Париже. Наша передача выходит в дни Ману Чао в Нью-Йорке, в Центральном парке, где выступали все мировые звезды музыки, и среди них Пол Саймон, один из первых представителей современного направления, которое называется "всемирной музыкой". После концертов в Сентрал-Парке Ману Чао выступает в Бруклине с Томом Вэйтсом и другими американскими рок-музыкантами. Иными словами, рок-бунтарь Ману Чао, испанский парижанин и французский гражданин, своевременно оседлавший могучую волну латиноамериканской музыки, берет этим летом Соединенные Штаты. Москва ему уже сдалась. Без боя - утверждает московский писатель и журналист ИГОРЬ МАРТЫНОВ, который десять лет назад в Париже присутствовал при рождении феномена... Игорь Мартынов. ТОВАРИЩ ЧАО Нам был совсем другой товарищ... на "че" как час атаки... вперед, как время - конечно Че... с ним брали космос и Карибы... берет немыслимый такой на ем... но герильерос ушли тупить свои батистовые мачете куда-то вглубь, об боливийских попугаев, адьос сеньоре Команданте... ваш выбор морто пер ла либерта - наш путь от Че до Чао - такой у нас теперь товарищ - с гитаррой вместо калаша - в облипку с беллой, а точней - с двумя... Сергей Юрьенен: "Всемирная музыка" - этим термином назвают называть результаты поиска, который идет на стыке и пересечении различных музыкальных культур и традиций. Ману Чао на этот поиск был генетически запрограммирован. Француз по паспорту, он родился в Париже в семье испанских эмигрантов-антифранкистов, отец - журналист и писатель. Из интервью немецкой газете "Тагесцайтунг": "В детстве каждый август нас отсылали к бабушке в Галицию. Мы хотели остаться в Париже с друзьями, но я многому научился в этих поездках. Моему отцу было запрещено ездить в Испанию. В Париже он познакомился с беженцами из Латинской Америки. Они приходили к нам в гости, пили матэ и слушали музыку. От моего дедушки осталось очень много пластинок... Много лет он провел на Кубе, и о нем рассказывали невероятные истории... Мой отец хотел быть музыкантом, но из-за артрита он не смог сделать карьеру... Хотя я не понимаю, почему он не мог играть на рояле, а на пишущей машинке смог... Почему люблю Латинскую Америку? Этот континент обгоняет нас лет на 500, это уникальная лаборатория смешения культур, там все - Африка, Европа, Азия. В Сан-Паулу живет два миллиона японцев - рядом с ливанской общиной". Простые слова, сценический образ - тренировочные штаны, кроссовки, будто только что со стадиона или из фитнес-центра... "Товарищ Чао" - Игорь Мартынов продолжает: Игорь Мартынов: Мы выстрадали этот гардероб - ходить по собственной земле расслабясь... в обвислых трениках, кроссовках и топлесс... нам уже можно свернуть русскую мысль в газетную панаму на башке, чтоб не зашибло солнцем... у нас неистовый ремонт и карнавальная работа... дети Бахтина, оставив следы на пыльных тропинках далеких планет, желают оставлять их исключительно восвоясях на ванной плитке лучше бы испанской... Закупленные в новый дом унитазы шведской фирмы Густаффсон с двумя сливными кнопками белеют как пьедесталы наших баснословных побед - на них уже можно сидеть, в них нельзя еще делать, они пока что не подключены к сработанной рабами третьего Рима... По подмосковным вечерам бригадир собирает свою изрядно поредевшую бригаду в парках и скверах - они кладут друг друга штабелями, заботливо смахнув подтеки штукатурки - их мано негра, да ведь и работаем по-черному... белорусы - кландестино
да и все мы - иллегаль, нелегалы в горячем нашем вавилоне, раскоряченном стройкой, где каждый день такие перемены, что не узнать и собственный роддом... только подумаешь - все, моя хата с краю, а глядь, к ней уже следующая прилепилась и снова ты в гуще революции мещанской... И окрест, как Сьерра - Маэстра, нарастают горы отработанных текил... Почему именно текила главное топливо ремонтной эры?! Ибо водка укорачивает жизнь, текила продлевает время... то ли соседство голубой агавы с пейотлем, то ли цитрон сопутствующий - но сауза есть лучшее средство остановить мгновенье, и есть за что, оно воистину прекрасно, оно из разряда - перед смертью не надышишься... Так мы меняем свободу в жилищном эквиваленте, на квадратный еврометр; противник окружается с четырех кардинальных точек, Эрнесто называл этот бой "менуэт"... большую войну не потянем, ослаб запал... не удалось на красной площади - сейчас главное закрепиться на малом, квартирном плацдарме, самозахватом, пусть потом хоть потоп - смесители "Гро" и ванные "Хогарт" выдержат любой напор воды... дайте Виктору Харе слегка понежиться и пальчики размять перед последним концертом с финальным отрубанием их Пиночетом на стадионе имени "Динамо"... Значит, нам теперь товарищ Чао - полубаск и полупанк, певец элементарных мелодий и поэт смешанного языка... а на стройке другой не годится, рев болгарки перекроет только жест или наварристое слово - простое, скорое, как мьердо и каррамба... стиль латинос как раз хорош в переходный период, форсировать текущие события, да и любой мало-мальский порыв в истории совесткой родины не обходился без испанского - хлопец землю в гранадане крестьянам отдал... НЭП танцует под компараситу... от джугашвили бегут глотнуть свободки к Ибарурри... Гагарин вылетел из - не путать с хоттабом - из хоттабычевской бороды Фиделя... диссиденты вовек не забудут Корваллана... а нынче у нас Тихиуна в каждом Митино и над строительной ярмаркой в самый раз Ману Чао: ме густа гуатемала
Москва опять латинизируется - весь июнь всемирный конгресс по изучению Карибского бассейна... в Манеже - выставка "Россия - Латинская Америка". Научный доклад: "Роль кубинских сигар в победах Красной Армии". Потом распродажа: Эквадор привез бананы и мате, Венесуэла - сухофрукты, Коста Рика - кофе в зернышках, перунцы стелят доху из шерсти горной козы кечуа, в какую кутаются жители Кремля и Думы... А мама-Куба щедро поила меня Гаваной Клабом и обволакивала забытым дымком "Партагаса"... О, эти злые и нелегкие затяжки юности! О, столь быстро пролетевшие сто лет одиночества! Не все вернулись из похода на остров свободы... Так давайте и мы не оставим воскресших друзей без ответной струи... ширятся российско-колумбийские связи... недавно на склонах Кордильеров, где доблестные партизаны радеют за каждую понюшку кокаина, всплыла наша, вполне еще годная к делу подводная лодка... субмарину по частям переправили в Колумбию наши, некто Леха Тарзан, он же Людвиг Файнберг - чтобы уже возить порошок в Россию нормальной дозой, морским путем... Побывал в гостях у москвичей Альберто Мартинес, главный колумбийский герильерос - мы долго ели в ресторане "Панча Вилья" на Арбате и пили парагвайский чай, сеньор Мартинес оказался сам небольших размеров, в костюме от "большевички", которую давно уж растерзали олигархи - генерал коксовых карьеров, он не скупился тостовать за третий мир в который мы угодили из третьего Рима... верной дорогой, говорит, идете... в третьем мире совсем не то что в первом - нет той обязаловки и целей сверхдержавных... все можно делать как ляжет, пускай даже на душу... и оксфордский язык навряд ли пригодится, достаточно ЛУК ЗИЗ БЬЮТИФУЛЬ... в третьем мире говори на родном и тебя поймут... обживайся там, где застигло рождение... и смирись, гордый человек, здесь тебя никто не спросит о твоем отношении к ПРО, а тем более к контре... Под Ману Чао этим летом конкистадоры и рейнджеры расходятся по домам, сдают арбалеты на нужды воскресного тира в парке имени отдыха, и в обнимку с дочерями Монтесумы тестируют на прочность ортопедические альковы из реликтового тиса...такие в моде и в ходу спецоперации... Знаем-знаем, легкое лето ненадолго... скоро Главный пошлет карательный отряд на отлов дезертиров... будут брать прямо в новом жилье, где еще не просохли жидкие обои и пенофольга - горнист-гидроцефал вдует в ухо побудку, из субмарины выметут головки мака, и пустят самонаводящиеся, мало не покажется... и перед вечным боем нам не нальют для храбрости сто граммов текилы... Но пока атом мирный, ночь бела и смесь не загустела в гремучую:
Сергей Юрьенен: Бешеная патчанка Ману: что-то вроде био Игорь Мартынов: Чао начал с окраин - но в центр так и не пошел, раздался вширь, куда еще не ступала нога живого идола... да и мог ли он пойти другим путем, явившись на свет всего -то два месяца спустя после весьма экстенсивного трипа Юрия Гагарина... который через сорок лет своим же голосом пошлет человечеству решительный привет с новой пластинки Ману Чао, тоже гражданина земли... про такого точнее не скажешь: "мой адрес не дом и не улица"... И мама с папой сами люди неместные - она басквичка (или басковянка?), он галицийский романист Рамон Чао, обозреватель "Ле Монда", нешуточного органа... Произвели Мануэля на свет в булонских предместьях Парижа, где сызмальства не деться от афрофранцузов, франкоарабов, индовьетнамцев и попутных радостей космополитизма, как то: футбол на пендели с рабочими "Рено"... сенегальская самокрутка... первая послушная креолка... кустарная электрогитара для аккомпанемента испанских революционных песен... Накопились и другие впечатления, когда пошел со всем этим Мануэль на концерт панков "Клэш", и увидел он живописные судороги старого недоброго Вуди Гатри, и понял Ману Чао, каким способом вернуть человечеству все, чем оно его набило под завязку... Для устрашения назвавшись Тремором, Ману седлает патчанку... Патчанка, это самозванный стиль, когда всякая нота в жилу, любой звук ко двору и шедевр растет сразу изо всех корней... это помесь французского с кастальским, англицкого с каталонским, португальского с русским... льда, короче, и пламени... плюс музыкальная безграмотность, отрицание звукорежессуры... Назвать все это "Мано негра", "Черная рука" в честь, ясно дело, террористической группы - и вот на выходе получаем самую модную французскую рок-группу прошлого века... Помню, помню их явление в "Ля Сигалль", главном альтернативном зале Парижа, размером с театр Ермоловой в лучшем случае... в девяностом году нас, группу советских журналистов из сочувствия к былым унижениям позвали в жюри рок-фестиваля... чудом сохранился бланк с отчетом члена жюри по фамилии Мартин Нев, новый, значит Мартын... напротив "Мано негра" помечено буквально: тут а фе комм а леколь... то есть, слушая данный коллектив, припоминаю свой школьный ансамбль "Черные манекены", гастроли в милицейском воронке и весь шумовой эффект наскоро перепаянных электрогитар, подо что была вынуждена оттанцевать свои лучшие годы подмосковная молодежь... Однако же французы в школах, говорят, совсем не пляшут... а в "Ля Сигалль" они встречали каждую мотню волосатого лидера "Мано негра" с таким неподкупным восторгом, что на пятой банке члена жюри озарило: а вдруг просто это у нас никто лучше играть не умеет, а у них "Мано негра" - это специально, чтоб услышали на фоне стерильных профессионалов? Зацепить текстом, напороть на эмоцию - что и подтвердил сам Ману Чао уже за кулисами, скинув концертные кроссовки для удобства декламации: "Жэ комм анви У меня такое желание ОТКРЫТЬ ВЕСЬ ГАЗ у меня такое желание СОРВАТЬ ВСЕ ПЛОМБЫ у меня такое желание КРОВЬ НА СТЕНЕ у меня такое желание РАЗБИТЬСЯ В АВТОКАТАСТРОФЕ у меня такое желание УМЕРЕТЬ НА КОРРИДЕ все только чтоб ты поняла, что ты мне абсолютно безразлична..." И раскланялся гений прямо в носках, и не фимиам воскурили ему, а то, что по-французски начинается на Аш, а кончается неизвестно где и с кем... Впрочем, протестантом Чао назвать огромная нужна натяжка: все-таки после первого же диска "Мано негра" взята на заметку и раскручена солидной фирмой "Вирджин рекордз"; панк о таких тиражах и не грезил... но Ману не стал засиживаться на лаврах и по-гагарински рванул в отрыв: внезапно, прихватив писателя отца, "чернорукие" отправляются в турне совсем не в ту Америку, куда проложено промошеном, а в Латинскую, да еще в самое ее пекло. Идея такая: ехать на поезде по недостроенной железной дороге внутрь Колумбии и на каждом полустанке давать концерты кому придется - а приходиться стало - изголодавшиеся по культуре герильерос, амигос кокаинос повылезали слушать "Малавиду", гимн своей нелегкой партизанской участи... Чтоб в отдельных местах гастролеров не аннулировали, пришлось сдаваться в плен, вести переговоры с Че новой формации, а кое-где и попеть на заказ "Мурку", по ихнему "Беса ме, беса ме мучо"... Нетрадиционный маршрут без удобств и москитных сеток выдержали не все... папа Рамон оказался молодцом, написал роман "Поезд из льда и пламени"... группа "Мано негра" распалась... а Ману Чао окончательно окреп в своем поверхностном стиле, и классифицировал себя без претензий: журналист от музыки. А то много чересчур развелось узких специалистов: одни профессионалы придумывают атомную бомбу, другие профессионалы сбрасывают ее на головы первых - значит, надо же, чтоб между ними сновали дилетанты, курьеры, шансонье, - налаживать связи, разъяснять последствия излишней специализации... Ману с тех пор летает по миру на своей патчанке в одиночку, налегке - да потому что всюду жизнь, везде найдутся коллеги - его новая группа "Радио Бемпа" - коллектив произвольной геометрии, числом от одного до бесконечности - просто местные музыканты подтягиваются к Чао, когда он прибывает к ним - в Тихуану, в Мехико, в Барселону, в Париж - они везде, их много на каждом километре... Сам же Чао путешествует с баулом, в котором порто-студия, магнитофон формата ДАТ, микрофон, да гитарра... Скрипты Ману - совсем не манускрипты... "Если приспичило, раскладываю нехитрое хозяйство прямо посреди улицы и пишусь при содействии случайных прохожих - Чао не признает студийных дублей - это все равно что родиться или умереть в повторе - все должно исполняться как в первый и последний раз". Так, подрывая основы шоу-бизнеса был записан первый сольник "Кландестино" - самая успешная французская, как ее уверяют французы, испанская, как уверяют испанцы, латиносская, как уверяют в Эл Эе пластинка конца века... С той же логикой можно считать ее русской - не замай, это ж наши три аккорда! Потому что кландестино везде равны, между Сеутой и Гибралтаром, между Крюково и платформой Моссельмаш... треть мира нелегалов, статус остальных третей пока выясняется... Сергей Юрьенен:
Я один со своим несчастьем
Игорь Мартынов: С своей "кландестино" Чао берет Африку, повторно Латинскую Америку - там триумфальное шествие: 150 тысяч в Лиме встречают его как героя... В Мехико и того больше... В Боливии на концерте тысяч пятьдесят герильерос с автоматами в руках - но никто не стрелял, даже в низко летавших колибри - должно быть, музыка повлияла... Но это не предел для Ману - предела развивающимся нет, на то они и развивающиеся... Сергей Юрьенен: Ему был посвящен специальный выпуск газеты "Либерасьон", третьей по читаемости во Франции. На вопрос газеты о том, собирается ли он заниматься политикой, Ману Чао говорит: "Молодежь - одна из самых выгодных мишеней мирового рынка. Лучший способ - покорить эту аудиторию - бунт. В наше время лучше всего продается именно бунт. Поэтому мне нужно быть осторожным сейчас, когда я продал много дисков. В Южной Америке мне задает массу вопросов о политике. Это бред, но я стал политической фигурой. И мне нужно быть очень осторожным с этим и отделять мои политические мнения от искусства..." Игорь Мартынов: Следующая остановка патчанки - "Эсперанза", надежда... акурат к своему сорокалетию так и назвал свой новый диск товарищ Чао... Опять вместо "я не люблю" - повальное "ме густо", мне нравится, причем густо ему практически все, от почты до гор, от Гватемалы до мотоцикла... что с этим делать, бедное серце, такой уж я неразборчивый... Да и территориальный диапазон стал шире - Ману запел по-арабски, давно пора, а стишок на конверте намечает еще одну перспективную цель: "Сиберия": "Сибирь в нашей постели Сибирь в нашей комнате Сибирь в твоем взгляде Сибирь в твоем сердце Сибирь между нами Я совсем замерз и меня не спасет никакое отопление Кент гет но сатисфекшн". На "Надежде" много советского - радио, Гагарина - значит, попали мы в зону Ману Чао... значит мы в его поле... он и к нашим милость призывал, а нашим много-то не нужно - чтобы приехали из центра с шефским концертом, как раньше с агитпоездом на БАМ, чтоб упомянули где-нибудь, хоть в последнем куплете... дали б знак, что мы не одни на земле такие, с непрочным бытом и с предчвствием крантов... нас за некоторым вычетом - практически все... и ничего... жить можно, можно жить - это вон тот паренишка напел, в кроссовках и трениках... проскакав на патчанке куда-то дальше... чтобы и там развеять безнадегу... |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
